Спортивная индустрия понемногу приходит в себя после первого коронавирусного удара. Болельщиков на стадионах становится все больше. В тоже время, растет одновременно с этим к телетрансляциям и через интернет ресурсы причем все чаще — экраны мобильных устройств. Трансляции спортивных соревнований — это мощный рынок, в том числе и в России.
К чему мы это все? Недавно стало известно, что «Матч ТВ» будет возвращать права через правительство и Госдуму. Об этом в эфире телеканала рассказал гендиректор «Газпром-Медиа» Александр Жаров.
Так вот, по его мнению, следует обсуждать вопрос правил покупки прав на трансляции: «Важнейшие соревнования должны присутствовать на федеральных каналах — Матч, Россия, Первый канал. Здесь момент для государственного регулирования».
Касаемо OTT-платформ Жаров заявил о преимуществе «Матч ТВ»: якобы платформа может предложить только трансляцию, а «Матч ТВ» гораздо больше — аналитику, развлечение, маркетинг. Это, конечно, совсем не так. Наоборот преимущество «Матч ТВ» в том, что трансляция по телевизору идёт с минимальным опозданием, без зависаний, без слабого интернета. Бузову, например, можно приглашать куда угодно, а с прямыми трансляциями сложнее.
Чем же будет обосновано госрегулирование покупки прав? Получается, что иностранным вмешательством, как сейчас принято. Жаров сетует, что могут придти мировые игроки, которые покупают права на множество стран — Google, Apple, Disney. Отберут у бедных россиян Олимпиаду, за которую те платить не собираются. Такой игрок уже есть — в Европе права на Игры купил Discovery (Eurosport). Но всё равно местные вещатели купили сублицензии, европейцы без бесплатных телетрансляций не остались. В России права на Олимпиаду купил «Телеспорт», с которым Жаров на самом деле борется этими предложениями. Поскольку бизнес на спорте в России не получается, надо его политизировать, чтобы оправдать существование «Матч ТВ».
В свою очередь, владелец компании «Телеспорт» Петр Макаренко рассказал, почему индустрия спортивных прав оказалась на пороге краха.
Отвечая на вопрос проиграл ли классический телевизор борьбу интернету? Он заметил следующее:
— Пока нет. Но спорт — исключение, поскольку люди любят смотреть спорт в компании, на большом экране. Все идет к тому, что контент будет создаваться для двух категорий: для телевизионной аудитории и для тех, кто погружен в диджитал. Думаю, это произойдет довольно быстро, такой подход будет использоваться уже на Олимпиаде в Токио. Диджитал интересен наличием постпотребления, которое может длиться годами. Благодаря этому просмотров набирается примерно столько же, сколько было во время прямой трансляции, то есть суммарно — в два раза больше.
При этом, он обратил внимание на то, что законодательно права его компании сейчас защищены.
«Правда абсолютно на нашей стороне, и мы это доказывали в суде. Опыт с «Рамблером» — тому наглядный пример. При этом, на наш взгляд, очевидно, что законодательство нуждается в актуализации, в нем должна появиться тотальная ясность. Еще пять лет назад никаких интернет-трансляций не было, а сегодня это уже огромная сфера. Ясное и четкое регулирование в любом случае необходимо», — отметил Макаренко.
По всему видно, что борьба за права телетрансляций спорта в нашей стране находится на каком-то уровне детского сада. И пока в данной сфере не будет наведен порядок на всех уровнях, футбольные клубы в России не будут получать хотя бы приближенные ганорары от продажи прав телетрансляций. А это значит, что почти весь наш футбол так и будет питаться от государства или госкорпораций. И мы так и будет уповать на какие угодно причины после поражений в еврокубках и играх сборной, а Черчесов рассказывать сказки.
Обозреватель #YS Демьян Штепа
